Герой

Двадцатого марта я предпринял поездку к своим родственникам, жившим неподалёку, чтобы уладить кое-какие дела. Приветливо пообщавшись, мы быстро решили все вопросы, и уже в полдень, уклонившись от предложения остаться погостить пару дней, я отправился домой, наслаждаюсь прекрасной погодой ранней весны. Как и многие, полагаю, я обожал это чудесное время, поэтому обратный путь – порядка двадцати километров – я решил пройти пешком. Я намеревался быть дома в вечерних сумерках, чтобы с упоением погрузиться в ванну, а затем – в сладкие сны. Так и было бы, вероятно, если бы не нечто такое, что раз и навсегда перевернуло всю мою жизнь…

Как я уже говорил, в прекрасном расположении духа я направился домой через чудесные живописные поля моей прекрасной родины, которую я так любил и которая ныне обращена в столь беспросветный кошмар и ужас, исхода которому нет. Напевая весёлые мотивы, я шёл, срывая полевые цветы, окутанный весенним ветерком. Примерно через два часа я, двигаясь вдоль реки, ведущей меня безошибочно в город, увидел, как справа от меня, метрах в ста, прямо в земле открывается гигантский люк. Ошарашенный этим зрелищем, я оцепенел, а ещё через мгновенье из люка вынырнул ослепительно блестящий диск и, на миг замерев, беззвучно скрылся в небесной выси. Так же беззвучно и довольно быстро закрылся и люк в земле. Всё это произошло буквально за две минуты – те две минуты, которые навсегда изменили мою жизнь…

Выдохнув, я был вынужден присесть, ибо ноги не держали меня. Моё сердце бешено колотилось, а дыхание перехватило так, что я был близок к обмороку. Прошло не менее десяти минут, прежде чем я пришёл в себя и попытался мыслить здраво. Полевые цветы в моей руке нелепо дрожали – действительно, меня всего колотило… «Господи», - пробормотал я, - «что ж это было-то?..».

Усилием воли я заставил себя поверить в то, что мне это привиделось, но кого я обманывал? У меня всегда была крепкая психика и ясный ум, я никогда не пил, не курил и не принимал наркотиков. Я был юн и совершенно здоров. То, что я видел, было железобетонным фактом, который уж очень трудно было списать на помрачение. «Может, это был малый эпилептический припадок?», - с надеждой подумал я. Действительно, будучи блестящим студентом-медиком, я знал, что подобное возможно. Иное дело, что у меня не было ни большой эпилепсии, ни малой, так называемого эпилептоидного статуса. С чего бы вдруг у меня были такие помрачения с острыми галлюцинозами?..

Размышляя в таком духе, я автоматически шагал домой, непроизвольно оборачиваясь и тревожно разглядывая небеса, чтобы снова увидеть этот блестящий диск, вынырнувший из недр земли. Вот уже показался город, и я, поднажав, вне себя шагнул в его пределы. Я не знал, что мне делать теперь, но было какое-то смутное побуждение, что я должен что-то предпринять. Но что именно? Отправиться в полицию? И что же я бы сказал? Даже если бы мне удалось убедить полицейских, это привело бы лишь к тому, что меня отправили бы к психиатру с подозрением на острый психоз, вызванный приёмом каких-нибудь наркотиков. Вот уж каких приключения я не жаждал…

Не сообразив ничего лучше, я направился прямиком в студию нашей местной радиостанции, чтобы хотя бы в шутку поговорить об этом. Как раз назревал вечерний шестичасовой эфир, и я надеялся, что, дабы заполнить эфирное время хоть какими-нибудь новостями, мне дадут поведать о том, что я увидел только что и что почему-то, как мне казалось, грозит страшной бедою для моего города или даже для всего подлунного мира… Я выступал на радио и раньше, - я был кем-то вроде городского вундеркинда, - поэтому мы быстро сговорились с ведущим, что я сообщу о своей «экстраординарной» новости. На всё про всё мне уделялось десять минут, поэтому я попытался собраться с мыслями, чтоб изложить суть немыслимого дела более-менее в наукообразном ключе. Я был должен…

*    *    *

Мы уселись в студии друг против друга и надели наушники. Должно быть, вид у меня был взволнованный, поэтому ведущий – мой старинный знакомый Пьеро де Вигго – с лёгкой иронией вопросил: «Так что же случилось, Адольфо? Увидел НЛО?». Он всхохотнул. Я едва не упал со стула от этой неожиданной реплики, меня буквально «срубило с ног», в голове загудело и в ответ я мог лишь несколько раз судорожно кивнуть. Не сводя с меня странного пристального взгляда, Пьеро молча включил тумблер. Передача началась бравурной музыкой в сочинении местного ансамбля, - «Наш город краше всех нас свете!», - и таким же бравурным голосом ведущего, приветствующего слушателей. Это, конечно же, была запись, в действительности Пьеро хмуро разглядывал мой жалкий вид, держа палец на тумблере, чтобы вовремя отключить прямой эфир, если у меня начнётся какой-то пароксизм. Полагаю, Пьеро решил, что я объелся каких-то грибков. Я не виню его за это, хотя теперь-то уж все поняли, насколько страшным оказался тот мой отчаянный призыв в ужасное бездонное ничто…

Не давая мне начать нести ахинею, Пьеро быстро заговорил: «Кстати, о необычайных приключениях, зачастую являющихся следствием бурной фантазии особенно впечатлительных натур».

«Известный факт», - согласился я (к счастью, мой голос не дрожал, как я беспокоился о том). – «Могу добавить, что острые галлюцинозы могут вызывать различные животные яды, например, жабьи железы, а также пыльца растений».

«Весенних растений», - уточнил Пьеро.

«Да, безусловно», - сказал я. К огромному моему счастью, я практически пришёл в норму. Всё же научный дискурс совладал с моей паникой и твёрдо поставил на ноги железобетонной логики. – «Представим себе возможность увидеть летающую тарелку», - рассуждал я почти спокойно и весьма даже напористо. «Так», - сказал Пьеро. «Она может мелькнуть в небесах», - сказал я, показав рукой, как НЛО мелькает. – «Беззвучно и мгновенно. Кто докажет, что этого не было? Не существует людей с такой реакцией, чтобы успеть заснять этот момент. Тем более, что всегда легко списать его на блик на лобовом стекле автомобиля или какое-нибудь «двойное солнце»». «Метеорный зонд зачастую». «Безусловно! Шаровые молнии, блуждающие огоньки, даже микро-чёрные дыры. О фотоподделках даже не говорю. Другое дело, когда объекты преследуют пассажирские самолёты и их сигарообразные трубчатые оболочки видят десятки людей. Или когда объект появляется из-под воды вблизи океанского лайнера и это видят сотни человек. Или…». «Или?..». «Объект может появляться из-под земли. Их там много, полагаю. Подземные базы…». Мой голос сильно сдал, я вдруг почувствовать упадок сил, как будто боксёр, получивший удар в поддых. Пьеро, разумеется, не намеревался этого делать, он просто профессионально вёл передачу. Как человек, он, должно быть, не в шутку волновался за меня…

«Город в опасности», - устало сказал я. – «Вторжение началось…». В полной апатии я понуро уставился в стол.

Пьеро мягко перекинул тумблер, - эфир, я полагаю, на этом был закончен, - и включил музыкальную программу. Эфир залился бравурной музыкой в исполнении ансамбля «Арбузная мастерская», который я терпеть не мог. Пьеро, вздохнув, лирическим тоном проговорил: «Весной бывают обостренья…». Он внимательно рассматривал меня. Потом вдруг хлопнул ладонью по столу и воскликнул: «Пыльца! Ну, конечно же, дело в пыльце! Всё вокруг цветёт, все ошалелые, на кого ни посмотри!». Я задумался. Железная логика отрицательно мотала головой.

«Я, пожалуй, пойду», - устало сказал я, поднимаясь из-за стола. Пьеро заботливо проводил меня до двери. Покинув пределы студии, где, как всегда, у меня быстро вызрела лёгкая клаустрофобия, я поспешно двинулся прочь из здания. На первом этаже я увидел за окном довольно большую толпу и, преисполненный мрачных предчувствий, собрал всё своё мужество и отважно предстал перед врагом…

«Что за чушь ты там нёс?», - вопрошали меня. Гордо и высокомерно рассматривал я этих жалких подонков, которых всегда столь глубоко презирал за узость ума и бездарность. Лишь одна, Вероника, девушка с красивыми и честными глазами, пылко шагнула ко мне, взяв за руку и выводя из этой смрадной толпы безродных псов, которые скалили свои подлые рожи в тупой ненависти и злобе…

Накатило лёгкое затмение, затем я пришёл в себя, чувствуя некие токи, которые шли через мою руку. «Пшла прочь», - спокойно сказал я Веронике и гордо, одиноко, как всегда, направился домой.

Сгущались холодные и совсем не добрые сумерки…

*    *    *

Я не мог спать. Ходя из угла в угол в своей жалкой каморке, я раздумывал обо всём происшедшем в этот бурный сумасшедший день. То и дело я выбегал на улицу в крайней тревоге, почти на грани помешательства всматриваясь в холодные равнодушные звёзды, среди которых, быть может, затаился этот невиданный, пугающий и в то же время прекрасный спутник… «Хорошо», - проговорил я вне себя и простёр руки туда, в космическую бездну. – «Заберите меня, унесите отсюда…». Ветер – холодный и пахнущий помойкой – бил мне в лицо. Я возвращался в дом и снова начинал метаться по комнате.

Не выдержав, я набрал личный номер Пьеро де Вигго и, услышав его сонный голос, быстро проговорил: «Без шуток, товарищ, ты единственный, кто поймёт! Ты знаешь, что уже начали исчезать люди?..». Пьеро долго молчал. «Уже начали, да?..», - наконец, произнёс он отстранённым чуждым голосом. «Господи», - подумал я, - «в него уже вселились твари… Это не голос Пьеро!». «Слушай, ты, тварь», - сказал я твёрдо и с угрозой. – «Покинь разум моего друга! Сгинь, отродье!». Я затрясся в решимости и даже ударил кулаком невидимого врага. «Угу, угу», - сказала тварь, захватившая мозг Пьеро. – «Вас поняли». Мои ноги задрожали, я, трясясь как ветхий старик, уселся в кресло. Они всё просчитали! Охота началась…

Я выбежал на улицу и, обуянный ужасом, бросился прочь. Этот город уже захвачен тварями из блестящей неведомой штуки, вынырнувшей из-под земли! Лишь единицы спасутся – в лесах, катакомбах, повсюду, но малыми горстками. Будет война – страшная, невиданная. Государственная машина будет спасать власть имущих, остальные будут брошены на произвол судьбы. Банды пустошей, работорговля, отважные мстители. И всюду хищные твари с неведомых звёзд, в поисках желёз для размножения в огромных резервуарах, светящихся фосфоресцирующей субстанцией…

На краю города я – я просчитал это заранее – забежал в оружейный магазин, с порога бросив камень в продавца, который уже был захвачен тварями из космоса, и быстро собрал всё, что мне нужно для выживания: рюкзак с провиантом, палатку, ружьё, револьвер и патроны, а также побольше спичек. Переобувшись в водонепроницаемые ботинки и накинув непромокаемый плащ, я был готов к суровым реалиям жизни в этом аду, который не закончится уже никогда. «Вам не достать меня, твари!», - написал я на бумажке, оставленной рядом с проломленным черепом несчастного продавца, мозг которого был захвачен…

Остаток ночи я таился в заброшенном здании недалеко от города, крутя радиопередатчик в поисках секретных волн повстанцев. Я должен был связаться с ними, чтобы возглавить Сопротивление. Морально я был готов, я всегда к этому шёл – гордый и одинокий, как всегда…