Последний рейд

Глава 1

В путь

Капитан Ланге неспешно выбрался из бункера, где располагался штаб нашего полка, и с мрачным видом направился к расположению нашей роты. Я стоял возле складских помещений и пытался по виду Ланге определить, какое безумие ещё ожидает нас?..

Проходя мимо меня, он бросил:

- Сержант Фогель, собирайте отряд для глубокого рейда. Возьмите десять килограммов взрывчатки и провиант на пять дней. Построение в двенадцать ноль-ноль.

Я козырнул, хотя в полевых условиях это было не принято и не требовалось по уставу. Скорее нервная реакция.

Я быстро перебирал в памяти все новости последних дней. Постоянные разговоры о передислокации войск противника и неопределённость удара. Всё это изматывало и превращало любого человека в параноика, вроде меня, или сумрачного идиота, вроде капитана Ланге.

В каком-то помешательстве пришёл на позиции нашего взвода и вызвал капрала Кранца, которому поручил забрать провиант и взрывчатку на складе. Сам же всё время думал о том, зачем могла бы понадобиться взрывчатка. Боевых действий на этом участке не велось уже, наверное, полгода, но диверсии и странные инсинуации происходили постоянно. А в последнее время только и были разговоры, что о крупномасштабном наступлении. Понятно, ничего хорошего это не сулило...

В полдень построились.

- Бойцы! - объявил капитан Ланге. - Вам предстоит разведывательно-диверсионный рейд вглубь позиций врага. Ориентировочное время выполнения задания - пять дней. Сержант!

- Слушаю! - отозвался я.

- Прикажите взять пулемёт с двойным боекомплектом.

- Так точно! Рядовой Дитров!

- Я!

- Возьмите пулемёт и двойной боекомплект.

- Есть!

Затем капитан приказал нам написать прощальные письма домой, проверить снаряжение и собраться у грузовика, который будет нас ожидать здесь к трём часам.

Все разбрелись с угрюмым видом.

Что ж, возможно это действительно последний рейд...

*    *    *

Я осмотрел свои вещи. Противогаз, аптечка, сухпай, патроны, сухое горючее, спички. А ещё у меня была потрёпанная книжка, которую я читал на одной странице вот уже полгода, оказавшись на фронте. А я-то ещё думал, что буду писать полевой дневник или даже военный роман, который опубликую затем и сразу стану богатым и знаменитым. Но всё оказалось совершенно не так. В свои двадцать с небольшим я выглядел как измождённый старик. И когда я пытался читать, то просто открывал первую страницу и без всяких мыслей перечитывал один и тот же абзац. Ничего не удерживалось в памяти, все мысли были только о том, когда будет очередной бой и мы все окажемся на голом поле под миномётным градом. А потом на нас полезут громадные машины, напоминающие крепости на гусеничным платформах, и сожгут нас всех напалмом...

Да, в некотором роде тут было увлекательно. Но окопная жизнь очень притупляет чувства, хотя стократно усиливает животные инстинкты. Мы все тут были затравленными зверями, равнодушными к чужой боли, но панически жаждущими выжить любой ценой. Каждый из нас не колеблясь бросил бы в огонь своих детей или матерей, если бы это помогло нам самим спастись. И это показалось бы совершено естественным. Все мы стали какими-то чёрствыми, никто ни с кем ни о чём не говорил, а письма домой были неуместны, - нам нечего было сказать этим людям. "Мама, у меня всё  порядке. Вчера заживо сгорел мой друг Пфальц, а бедняга Шторхе всё ещё кричит, застряв в колючей проволоке. Это немного нервирует, мы уже третью ночь не можем нормально спать из-за этих жутких воплей. Знаешь, он кричит прямо как животное, аж волосы на голове шевелятся. Ты не поверишь просто. Мы б рады его спасти, но по нам работает снайпер и уже дюжина человек там полегла, пытаясь помочь бедняге. Вот, в общем, и все новости. Целую, с приветом, твой Фридрих".

Нет уж, тратить последние часы жизни на письма мамочке - вот уж действительно идиотизм. Лучше ещё раз проверить боезапас...

*    *    *

К трём часам начали подтягиваться к месту сбора. Двадцать человек с обречёнными глазами. Впрочем, кто-то ещё пытался сохранять весёлость, иногда ещё играли в карты, но в основном глушили спирт. Это уже давно не возбранялось. Тут все были пьяны, включая штабное командование. Тяжёлый запах перегара стал нам вторым кислородом.

Подъехал грузовик. Капитан скомандовал, чтобы начали погрузку.

Ровно в три двинулись в путь.

Грузовик рычал и временами набирал приличную скорость. Вероятно, часть пути мы ехали по грунтовой дороге. Затем небольшие речки и поля. Куда мы ехали - я не имел ни малейшего понятия. Мы были всё ещё на своей территории, а задание было, разумеется, секретным. Некоторая доля интриги, конечно, имела место быть. Впрочем, уже и так было очевидно, что мы должны были взорвать какой-то стратегический объект, уж если тут замечалась линия прорыва. Рано или поздно эта абсурдная война, начавшаяся много лет назад по причинам, которые уже и позабыты, должна была медленно погаснуть или с грохотом всё же завершиться. Похоже, наши доблестные командиры решили перемолоть в этой битве остатки боеспособных частей, чтобы не иметь затем в мирное время проблем от таких, как мы, головорезов. На месте властей я именно так бы и поступил...

Я посмотрел на лица своих товарищей почти с добротой. В них выгорело всё человеческое - это правда, но в этих затравленных звериных глазах была своя истина, и я разделял её, я был одним из них, и все мы тут были безнадёжны и никому не нужны. Наши матери ещё б дровишек подкинули, если б нас стали сжигать как исчадий ада. Я представил себе это и ухмыльнулся от уха до уха. Все тоже заухмылялись, как будто прочли мои мысли и оценили шутку...

Ехали долго.

Наконец, грузовик где-то застрял. Мы ничего не видели, скрытые брезентом, да ничего и не смогли бы увидеть, так как уже стемнело. Грузовик, похоже, шёл без фар и действительно глубоко завяз в какой-то жиже.

Капитан приказал водителю возвращаться пешком. Тот был крайне недоволен, но протестовать не рискнул.

- Капитан, - сказал я почти дружелюбно, - теперь мы можем ознакомиться с поставленной задачей?

Ланге кивнул.

Мы отошли в сторону.

- Наша задача, - сказал капитан, - проникнуть в расположение войск противника, в сектор 25-С, - он показал на карте, - и взорвать отмеченный бункер. Что в нём находится - не имею представления. Мне не докладывают.

- Капитан, - заметил я, - там везде минные поля.

- Уже нет.

- То есть как?

- На днях мины были собраны по общему плану грядущего наступления.

- Секундочку, но ведь наступать будем мы?

Капитан посмотрел на меня мрачным тяжёлым взглядом.

Меня опять охватила паранойя...

Глава 2

Осечка

Пробирались в почти полной темноте по каким-то болотам, ориентируясь только по компасу. Наконец, вышли к лесу и рухнули там без сил. Капитан запретил разжигать костёр, поэтому перекусили сухарями и улеглись спать, постелив сухих веток, чтобы не застудить почки от сырой земли. Ещё одна тягомотная ночь без сновидений. Наши души были темны и полны чудовищ...

Лишь на рассвете разожгли костёр, выбрав лишь сухие ветви. В котелке булькал бульон - так было уже веселее. Устроились будто на пикнике или что-то вроде того. Вокруг чирикали птички и мы как будто вспомнили о другой, мирной жизни, где нет вспоротых животов и гирлянд из кишок на колючей проволоке. Я достал свою книжонку и снова уставился в первый абзац первой страницы. Чёрт побери, нужно прочитать хотя бы пару страниц...

Но снова окрик командира и снова в путь!

Капитан Ланге отчего-то нервничал, - всё же он знал больше, чем мы. В какой-то миг он приказал нам бежать и опрометью бросился по дороге, не дожидаясь нас. Я скомандовал "за мной!" и также побежал. Позади раздались чертыхания и проклятья.

Через минуту я обернулся и к лёгкому своему удивлению увидел в трёх шагах красную физиономию Дитрова. Он был самый сильный, поэтому ему пришлось бежать с пулемётом. По бокам семенили двое бойцов с ранцами - это был боекомплект. Дитров свирепо фыркал или, может быть, хрюкал. Его лицо поразительно напоминало свиное рыло, - сразу видно, что северянин...

- Не отставать! - крикнул я и сам поднажал за капитаном, который нёсся куда-то как испуганная лань.

*    *    *

Не знаю, сколько мы бежали. Это был настоящий марш-бросок. Вот только мы были не очень в форме...

Я слышал, как сзади кто-то упал, а затем истошно закричал.

Я остановился и стал дожидаться остальных. Где-то вдалеке остановились несколько человек и помогали упавшему.

Прибежал капитан и, трясясь от ярости, прохрипел:

- Сержант Фогель, почему остановили бег?

- Спокойно, капитан, - и вдруг добавил: - Можете взять его на руки и понести.

Я сам удивился своим словам, но, естественно, расшаркиваться не стал. Вокруг нас столпились хрипящие, жутко разящие перегаром лица бойцов, которые когда-то были добровольцами. Пусть хоть капитан, что-ли, станет перед ними на колени и извинится за всё. Конечно, лучше бы какого-нибудь штабного или даже генерала, но где ж его взять? А капитан - вроде как за них...

Тут я прервал себя сам и быстро всех растолкал. Капитан всё же скорее за нас. Только он играет не очень честно.

- Капитан, куда мы, собственно, так ретиво бежим? - спросил я без всякой неприязни. - Народ, понимаешь, хочет знать.

Народ трясся в остервенении. На месте капитана я бы быстро обо всём рассказал.

- Да говори ты уже! - провизжал Дитров и со всего маху саданул капитана прикладом по затылку. То есть - тяжёлым пулемётом.

Капитан так и покатился.

- Господи, только не сдохни ещё тут...

*    *    *

Я подошёл к капитану и взял его планшет с картой и какими-то бумагами. Быстро всё просмотрел. Ничего интересного - приказы и распоряжения.

Капитан хрипел - его голова лежала в луже крови. Мне было почти жаль. Кто-то пошпынял его ногами, затем выругался.

- Ну, что там? - проорал мне кто-то в ухо.

Я не ответил, продолжая рассматривать карту.

- Вернуться мы не можем, - сказал я. - Это понятно. Перейти на сторону врага? Здесь всюду минные поля и снайпера. Только то или другое ждёт нас - вот и все варианты. Никому мы не нужны...

Кто-то заплакал. Ему просто повезло. Я не испытывал ровным счётом ничего.

Близились сумерки...

*    *    *

Ориентируясь по карте, нашли развалины каких-то блиндажей и долго блуждали, всё ожидая взрыва мины. Дитров гнал под дулом пулемёта одного добровольца за другим, но, похоже, здесь всё было чисто.

В старом командирском блиндаже расположились те, кто теперь решал вопросы, то есть я, капрал Кранц и Дитров со своими приятелями. Остальные заняли большое госпитальное помещение, примыкавшее к блиндажу, и разожгли там костёр, чтобы подкрепиться горячим. Возможно, в последний раз в жизни...

- Что теперь, командир? - спросил меня капрал Кранц.

Ах, да, теперь я один тут остался с мозгом. С меня и весь спрос, не так ли?..

- Мы можем выполнить задание, - сказал я. - И вернуться. Нас, возможно, даже наградят, хотя...

- А капитан?

- Подорвался на мине, как вариант.

- Или снайпер скосил.

- Нужно выбрать что-то одно.

- Верно!

- Просто поскользнулся и упал.

- Ха-ха-ха-ха!

- Дурак дураком.

Так и побеседовали. Решили в итоге, что мозг ему снайпер отстрелил. Все видели, да.

*    *    *

Спал в эту ночь как убитый. По-моему, даже храпел. Должен признаться, к мирной жизни привыкаешь довольно быстро. Я даже не мог представить теперь, чтобы защёлкал перед кем-либо каблуками и козырял, бойко выполняя приказы. Вот Дитров - попробуй прикажи ему что-нибудь...

Проснулся оттого, что кто-то грубо пинал меня ногами в бок.

- Командир, тут такое дело...

Я с ворчанием встал и побрёл куда-то. Меня отволокли к наблюдательному пункту. Там уже оборудовали пулемётную точку на всякий случай.

- Ну, - сказал я.

- Посторонние, - объяснил мне кто-то, указывая пальцем вдаль.

Я ничего не видел. Мне сунули в руки бинокль.

Да, на краю поля шёл патруль.

- Это патруль, - сказал я. - Не очевидно, да?

- Это мы поняли! Но кто это?..

Я стал рассматривать чужаков, которые явно шли по нашим следам, но так и не смог определить. И у нас, и у наших врагов не было знаков отличий, - они не использовались в полевых условиях, дабы не выдавать командиров, - и униформа была одинакового типа или даже производства. Были нередки случаи перекрёстных уничтожений собственных группировок, а о такой мелочи, как патрули, даже речи не шло.

- Они идут за нами явно, - рассуждал я. - Нам не всё ли равно, кто это?

- Всё ясно! - отозвался Дитров и проорал в сторону: - Снайпер сюда!

Снайпер запыхтел рядом.

- Снимай того, который с рацией, - сказал я. - Затем остальных, но одного просто подстрели - возьмём в плен, разузнаем, что да как.

Раздался выстрел, затем ещё два...

*    *    *

Через десять минут приволокли визжащего врага. Я тотчас его узнал. Это был Лонкардо из батальона связи. То есть - вроде как наш, хотя поди пойми теперь...

Он кричал о том, что никому ничего про нас не скажет, что хочет жить и вообще он за нас. Ничего нового он не сказал, - на его месте каждый из нас кричал бы то же самое. И он не мог не понимать, что конец этой истории может быть только один - мощный удар по затылку, ведь патроны нужно экономить...

Удар и вот он затих. Его боль прекратилась, ему не нужно больше искать какую-то логику в происходящем, лелеять глупые мечты и спать в кромешных ступорозных сумерках на холодном полу в блиндаже. И глупые письма от гражданских больше не будут докучать своей бессмыслицей, ну а спирт только сжигает нервы и ничуть от него не легче и не спокойней.

На лице Лонкардо застыла гримаса ужаса и отчаянья.

*    *    *

Итак, за нами следом идёт вторая группа, которая, конечно же, сейчас появится. Однако вряд ли в виде пушечного мяса, которого мы с нашим пулемётом можем положить немало. Нет, они направят к нам броневик или танкетку с огнемётом. Они уже знают, где мы затаились...

- Нужно уходить отсюда, - сказал я. -  В леса, болота, просто прочь. Иначе нас сожгут здесь.

Капрал хмуро кивнул и побежал застраивать прочих. Без него я б не справился...

Не обращая внимания на шум борьбы, - капрал схлестнулся в дикой потасовке с мордоворотом Дитровым, который отказывался подчиняться, - я выжидающе рассматривал в бинокль тот краешек поля, откуда должна прийти группа ликвидации. Мне было почти интересно, что они подтянут? Судя по времени, которое уже прошло, это будет гусеничная техника, которая сейчас медленно подползает к нам, и вскоре появится - несокрушимая и не оставляющая надежды. Разумеется, в плен нас не будут брать. Вся эта война - просто мясорубка, в которой военные концерны демонстрируют новое оружие и в огромных количествах сплавляют старое - всё это древнее барахло, настоящие динозавры, которых мы видели немало. Однажды я даже встретил Д-500, какие видел только в детстве на картинках. С махины сняли главную башню и установили в виде огневой точки. Её выстрелы в ночи были поистине прекрасны...

Шумы потасовки стихли, я обернулся и увидел изрядно забитого Дитрова. Рядом хрипели запыхавшиеся бойцы, которые уже смекнули, что нахрапистый и малоумный северянин застроит рано или поздно всех, если его не остановить.

- Капрал, - спокойно сказал я. - Мы никуда не уйдём. Мы будем сражаться....

"...и погибнем здесь все", - чуть не добавил я. Это было бы излишне.

- Готовьте взрывчатку, капрал, - сказал я, насколько мог, по-дружески. - Мы устроим им сюрприз, как в Аннахейме. Никто тогда не выжил, но это неважно...

Глава 3

Махина

Я приказал разместить взрывчатку на самых очевидных местах прохождения боевой техники, которую, разумеется, сюда подгонят. Я не сомневался, что это будет какая-нибудь древняя рухлядь, списанная с одного из старых складов, но раньше эти махины бронировались очень сильно. Скорость их была смешной, но вот толщина брони и обилие вооружения поражали воображение. Иногда экипаж таких машин превосходил состав нашего отряда - до пятидесяти человек в некоторых видах сухопутных крейсеров, как их называли. Для нас, конечно, такая машина будет излишней роскошью, но какой-нибудь монстр с пятью башнями пришлют точно. Я был почти заинтригован. Мы остановим эту дрянь, а затем попробуем ей захватить. Что делать дальше, честно говоря, я представлял слабо. Пусть пока будет партия в два хода.

Капрал, похоже, был согласен с моим планом, либо даже продумывал ходы на выживание. В любом случае я был рад, что есть такой помощник. Сам я, признаться, уже давно отстрелил бы себе мозг, не находя в ситуации ни малейшего исхода.

Кранц разбил весь отряд на боевые двойки, которые засели по всему полю в выжидании, как зайцы. Вопрос в том, по какому пути пойдёт машина, чтобы её подорвать нужной взрывчаткой. Затем все должны будут бежать или ползти к этому монстру и попытаться проникнуть внутрь. Благо, что при взрыве нередко вышибает люки, а их у машины обычно несколько.

К полудню всё было готово. Как заправские офицеры, мы с капралом Кранцем пили чай. Прислуживал нам смиренный Дитров. Его лицо было синим от побоев, но в целом он был в норме. Как подобает северянину, он был до какой-то поры покорен. Мы же просто наслаждались минутами жизни, которая проносилась столь стремительно...

- Дитмар, - говорил я своему товарищу, - вот скажи мне, а какой бывает жизнь без войны? Я, ты знаешь, уже всё позабыл. Мне кажется, что в этом мире есть только лишь война...

- Мирная жизнь? Видишь ли, Феликс, там тоже есть место доблести, но в известных рамках. Если повезёт, можно услышать выстрелы в ночи.

- Выстрелы - это ничего. Я, если честно, слегка побаиваюсь огнемётов. Я столько видел этих обгоревших, они же все как копчёные...

- Хуже всего - шрапнель. Взрывается над окопами и ложит всех там - никуда не скрыться, только если в бункере.

- А на бункер падает бомба и у всех лопаются глаза и барабанные перепонки, а мозг стремительным потоком вытекается потоком через уши и нос.

- Иногда же выживают.

- Да, но превращаются в полных идиотов.

Почти светская беседа, почему бы и нет?..

*    *    *

Смотровой истерично окликнул нас. Мы тотчас вскочили и опрометью подбежали.

Я схватил бинокль и маниакально уставился вдаль. Где-то там виднелась башня незнакомого мне механизма. Похоже, это была стандартная монстроподобная махина, которые наштамповали в огромных количествах за все эти годы. Меня интересовала её манёвренность, а также количество пулемётов.

Чудище двигалось прямо на нас, а значит две или даже три точки с зарядом взрывчатки неминуемо придутся по цели. Это увеличивало наши шансы. В крайнем случае, я или капрал Кранц сделаем всё сами. На солдат надежды было мало.

По мере приближения махины я рассмотрел её лучше. Пока я видел пять башен. Конечно, тут были и какие-то пушечные калибры, а также, скорее всего, и мой горячо любимый огнемёт. Возможно, это просто судьба и нет смысла бегать и вилять. Может, просто выйти и подставить грудь под эти потоки заряженных частиц?..

Я пока не решил.

Машина тем временем двигалась по прямой в точности на наш блиндаж.

- Что ж, Дитмар, - сказал я, - это час нашей славы. Мы, конечно, погибнем...

- ...но, возможно, не сейчас, - быстро добавил капрал.

Мы рассмеялись.

- Прощай.

- Прощай.

Капрал бросился прочь, чтобы проконтролировать подрыв взрывчатки. Если у него не получится, то настанет мой черёд...

*    *    *

Уже было слышно, как рокочет, перебирая гусеницы, машина. Всегда завораживал этот миг - эпический и жуткий. Не производя ни одного выстрела, башенная конструкция просто приближается к позициям, а затем сразу, в один миг, начинался огонь из всех орудий, а из сопла начинала бить длинная струя огня. В общем, простая и грозная машина, которую даже не пытались модернизировать, ибо вопрос стоял исключительно в количестве. Нередко бывало так, что это чудовище застревало в какой-нибудь воронке смешных размеров, а экипаж поспешно удирал, ибо пленных не брали ни с одной, ни с другой стороны...

Я приказал снайперу, который выжидал вместе со мной на наблюдательной точке, найти механика в прорези брони, если таковая обнаружится. Ну, или просто кого-нибудь подстрелить, если получится. Иногда спьяну высовывались из люков, дабы насладиться видом прекрасных пейзажей. И снайперы порой позволяли им это...

Внезапно машина остановилась. До взрывчатки оставалось буквально пять метров. Неужели они заметили?..

- Сержант Фогель и повстанцы! - вдруг прозвучал громкий голос из репродуктора. - Мы знаем, что вы здесь! Немедленно выходите и будете прощены! Слово Лунгора!

Лунгор? Я слышал о нём. Какой-то генерал, который изображал из себя полководца. Вероятно, начальная стадия маразма.

То есть - ему как бы верить можно, он же сумасшедший. Однако по этой же причине его решения легко обжалуют и нас немедленно казнят. А может, сам Лунгор в пароксизме дурного настроения решит опробовать свой новый дробовик, а то и огнемёт! Нет уж, дудки...

- Снайпер, ищи цель! - злобно прохрипел я. - Сними хоть кого-нибудь! Тварь, падаль...

Это я о Лунгоре. Накатило так, что аж заплакал. Слёзы отчаянья и бессилия, - солдатские слёзы...

Вероятно, капрала Кранца тоже пробрало, потому что он полез прямо к махине, чтобы заложить взрывчатку в поддон. Взрыв выбьет нижний люк, а дальше дело техники. Если, конечно, эта махина не поедет снова. В общем, стоило рискнуть, хотя я бы не стал...

*    *    *

Взрыв!

В тот же миг махина явно предприняла попытки завестись, но безуспешно. Чёрт побери, да она не остановилась вовсе, а просто заглохла! И в ней - генерал Лунгор. Должно быть, выбрал драндулет времён своей буйной молодости. Поди, командирская машине, с кают-компанией в бархате и атласе, с дорогими напитками и неприличными альбомами.

Я опрометью бросился из блиндажа.

- Все вперёд! - закричал я и напрямик бросился к машине. Это было неосторожно, но я доверился капралу. Если он забрался внутрь махины, там уже всё закончено, а голова Лунгора окружена фруктами на серебряном подносе...

Ещё двадцать метров и мы у цели. Капрал своё дело сделал.

- Все стоять! - проорал я и быстро нырнул под дно машины.

Как я и думал, люк был выбит и сверху текли струйки крови. Не останавливаясь, я забрался наверх и тотчас увидел капрала. В правой руке его был штык, а левой он закрывал свой живот.

- Ты справился, - прошептал я и крепко закрыл его лицо и нос правой рукой, а левой блокировал его кинжал.

Он был силён, но быстро затих.

Выхватив пистолет, я быстро осмотрел нижний ярус - там никого не было. Взобрался на второй - там было два трупа. А на верхнем ярусе, как я и думал, был роскошный кабинет генерала Лунгора. На подносе, правда, лежал его язык, а не голова, но это было не принципиально. Возможно, это что-то значило для Дитмара, мир его памяти...

Да, Дитмар уже не с нами. Пал смертью героев.

Я быстро надел противогаз, заблокировал командирскую каюту и включил облако ядовитого газа, который ударил во все стороны. Странно, почему генерал не сделал этого. Или он действительно хотел договориться? Вот болван...

Через полчаса можно будет открыть люки и попробовать запустить машину. У неё два двигателя, - возможно, второй окажется в исправности.

А что потом? Я пока не буду об этом думать. У меня есть дорогие напитки и книжечка, из которой я не прочитал даже одну страницу. Возможно, я всё же найду на это время...